Происхождение и разнообразие популяций империи гуннов: исследования обнаруживают далеко идущие генетические связи
Перевод статьи Origin and diversity of Hun empire populations: Research finds far-reaching genetic ties
Гунны внезапно появились в Европе в 370-х годах, основав одну из самых влиятельных, хотя и недолговечных империй в Европе. Ученые долго спорили, произошли ли гунны от хунну. Фактически, империя хунну распалась около 100 г. н. э., оставив 300-летний пробел до появления гуннов в Европе. Можно ли найти линии ДНК, которые соединяют эти три столетия? Чтобы ответить на этот вопрос, исследователи проанализировали aDNA 370 человек, которые жили в исторические периоды, охватывающие около 800 лет, со 2-го века до н. э. по 6-й век н. э., охватывая места в монгольской степи, Центральной Азии и Карпатском бассейне Центральной Европы.
Исследование: Proceedings of the National Academy of Sciences.
В частности, они изучили 35 новых секвенированных геномов, начиная с стоянки 3–4 веков в Казахстане и захоронений 5–6 веков в Карпатском бассейне, включая исключительно захоронения гуннского периода, которые демонстрируют восточные или «степные» черты, часто связанные с кочевыми традициями (т. е. захоронения «восточного типа»). Исследование проводилось в рамках проекта HistoGenes междисциплинарной исследовательской группой генетиков, археологов и историков, включая исследователей из Института эволюционной антропологии Макса Планка в Лейпциге, Германия. Результаты показали, что после прибытия гуннов в Карпатском бассейне не проживало большого сообщества азиатского или степного происхождения. Однако они идентифицировали небольшую, но отчетливую группу людей, часто принадлежащих к захоронениям «восточного типа», которые несли значительные восточноазиатские генетические сигнатуры. Расширенные сравнения генеалогических связей (анализ общих сегментов ДНК, известных как идентичные по происхождению, или IBD) привели к замечательному открытию. Соавтор Гвидо Альберто Гнекки-Русконе из Института эволюционной антропологии Макса Планка добавляет: «Было неожиданно обнаружить, что лишь немногие из этих людей гуннского периода в Европе разделяют связи IBD с некоторыми из высокопоставленных лиц императорской элиты из поздней империи Хунну». Эти связи также включают человека из крупнейшей террасной гробницы, когда-либо обнаруженной в контексте хунну.
Золотая фигурка животного, найденная в Арпаше (Венгрия) в захоронении восточного типа V века. Автор: Ромер Флорис, Музей искусств и истории.
Эта связь предполагает, что некоторые из гуннов в Европе могли проследить свою родословную до важных поздних захоронений хунну из монгольской степи. Однако археогеномная картина для большинства людей гуннского и постгуннского периодов в Карпатском бассейне гораздо более разнообразна. Соавтор Жофия Рац из Университета Этвеша Лоранда в Будапеште добавляет: «ДНК и археологические свидетельства раскрывают мозаику предков, указывая на сложный процесс мобильности и взаимодействия, а не на массовую миграцию».
Хотя эти связи подтверждают наличие некоторых прямых потомков элиты хунну, исследование также показывает, что население империи гуннов в Европе было генетически крайне неоднородным. Еще один ключевой вывод исследования заключается в том, что захоронения «восточного типа» V века из Центральной Европы весьма разнообразны как по своему культурному, так и по генетическому наследию. Результаты также подчеркивают, что прибытие гуннов в Европу контрастирует с прибытием аваров два столетия спустя.
Соавтор-корреспондент Вальтер Поль из Австрийской академии наук добавляет: «Авары пришли в Европу сразу после того, как их восточноазиатская империя была разрушена турками, и многие из их потомков все еще несли в себе значительную восточноазиатскую родословную до конца их правления около 800 года. Предки гуннов Аттилы на протяжении многих поколений продвигались на запад и смешивались с населением по всей Евразии».
Это исследование освещает, как прошлые общества в Карпатском бассейне адаптировались и менялись в ответ на новых прибывших. Соавтор-корреспондент Зузана Хофманова из Института эволюционной антропологии Макса Планка добавляет: «Хотя гунны кардинально изменили политический ландшафт, их фактический генетический след — за исключением некоторых элитных захоронений — остается ограниченным». Вместо этого популяция в целом, по-видимому, имеет преимущественно европейское происхождение и продолжает местные традиции, с некоторыми вплетенными влияниями недавно прибывших степей. Соавтор-корреспондент Йоханнес Краузе, директор Департамента археогенетики в Институте эволюционной антропологии Макса Планка, добавляет: «С более широкой точки зрения исследование подчеркивает, как передовые генетические исследования в сочетании с тщательным изучением археологического и исторического контекста могут разрешить многовековые споры о составе и происхождении прошлых популяций». Хотя остается еще много вопросов, эта работа предлагает убедительные доказательства прямых связей между населением гуннского периода, степью и империей Хунну, углубляя наше понимание динамических сетей, связывавших Восточную и Западную Евразию в прошлом.